Ростовская область, 6 декабря 2019. DON24.RU. В городах Ростовской области модное поветрие – раскрашивать унылые фасады и стены. В Азове еще вчерашнему хулигану, рисовавшему на заборах, сегодня местные чиновники поручают оформление важных объектов. В Таганроге художник изображает на домах портреты знаменитых земляков, немало самодеятельных арт-объектов и в Ростове. О художественной ценности массовой культуры и других способах освоения городского пространства мы поговорили с известным дизайнером Сергеем Номерковым.
Встретиться договорились на границе Ростова и Нахичевани, там, по мнению Номеркова, одни из наиболее любопытных образчиков граффити. На 16-й Линии, например, они остались после проведения Всероссийского фестиваля стрит-арта. По пути Сергей комментирует все, что близко дизайну и архитектуре. Даже деревья.
– Ты посмотри, какая графика, – показывает на огромный ясень с уже опавшими листьями. И правда, красота. Мощные ветви, словно трезубцы Посейдона, тычут в неприветливое ноябрьское небо.
– Люблю большие деревья, ясень, акацию, гледичию. А недавно зашел в карман у музыкального театра, что слева, за шлагбаумом, просто в тишине постоять. Смотрю, гинкго билоба растет, там сильного ветра не бывает, оно, видно, затихарилось и выросло. Деревья – вот что больше всего украшает город. Если вкуса нет, можно их сохранять как арт-объекты, а остальное просто не трогать.
На остановке рекламный постер: «Изготовим логотипы».
– Зачем они его сюда повесили? На каких заказчиков рассчитывают? Тех, кто троллейбус ждут? Любят у нас бумажки расклеивать где только можно. На что столбы похожи? И это же сами люди делают, которые вечно всем недовольны. Палисаднички возле своей многоэтажки колышками огородят, поросенка или лебедя из пластиковой бутылки сварганят. Миленько. И вот зачем нашему человеку дизайн нужен?!
Когда речь идет о дорогой его сердцу теме, Номерков, как правило, выходит из себя. А тут, как назло, проходим мимо старинного свежевыкрашенного голубого здания с лепниной.
– Какая-то дичайшая эклектика, безвкусная. Да и дом такой же, но сейчас это шедевр, потому что таких уже не смогут построить. А на 16-й Линии был дом интересный, с собачками. Художники постарались, но хозяева перекрасили потом фасад, закатали в короед. А собачки были хорошие, – вздыхает Номерков и соглашается попозировать у входной двери собственного дизайна, ведущей в музей на 16-й Линии.
Граффити здесь почти все облезли. Осталось кое-что от портрета Сальвадора Дали, на стенах макаронной фабрики, которая во время фестиваля стала основной площадкой, видны птички, на двери – синий слон.
Фото: Ирина Варламова/ Газета «Молот»/ ГУП РО «Дон-медиа»
– Мне это не очень. Больше тяготею к беспредметному, где есть какая-то абстракция, вот, например, граффити. Чем-то похоже на Миро, слышала такого художника? А что слоник? Жирный неприятный парень. Лунный пейзаж наверху нравится со спутниками. Формально красиво по графике, пластике, цвету.
Прямо возле ворот макаронной фабрики натыкаемся на знакомого Номеркова, местного предпринимателя. Он только что с охоты-рыбалки из-под Урюпинска и весь под впечатлением:
– Рыбы валом, всяких зверей полно...
– Эх, бросить все и уехать в Урюпинск! – мечтательно произносит Номерков, потом разглядывает деревья, абстрактные пятна декоративной краски на куртке приятеля и возвращается на бренную землю, а точнее в родной Ростов.
Спрашиваю, как ему вообще идея раскрашивать унылые фасады, ворота, стены, заборы вокруг долгостроев, наконец.
Фото: Ирина Варламова/ Газета «Молот»/ ГУП РО «Дон-медиа»
– Если это талантливо, так пусть будет, – разрешает мэтр, но в памяти всплывает что-то нехорошее. – Вот зачем на Нахичеванском, на фасаде дома рядом с пятой школой, сделали этот ужас? Какое-то древо, белочки по нему прыгают. Каких-то пионэров на стенку посадили… А людям нравится, у них такой подход. А должно нравиться специалистам, искусствоведам, дизайнерам, художникам. Должна быть комиссия, которая будет эти эскизы безумные утверждать или не утверждать. А получается какой-то неорганизованный стрит-базар. У старого автовокзала разрисовали заднюю стенку остановки. Это ужас какой-то. У солдат какие-то рожи протокольные. По рукам надо за это бить, больно, и даже подрезать их. Вопиющий случай. Как можно позволять это делать? Да у нас все можно.
Номерков вспоминает, что раньше была хорошая мода – здания украшали мозаичными панно.
– Вот это красиво. Но дорого. Панно с интересными цветовыми переходами сохранились на Центральном рынке, на фасаде ДК «Красный Аксай». Правда, только сзади, раньше и спереди было, но разбили, потому что первому секретарю Бондаренко не понравилось, что над Карлом Марксом какие-то желтые пятна.
– А ты откуда знаешь?
– Живу долго, все знаю. А как мозаику солдатики сбивали отбойными молотками, сам видел. Теперь задний фасад мозаичный, с фигурами, а передний – серый, безликий. Вот это самодурство. И сейчас его хватает. Какой красивый был кирпичный Дом трамвайщиков на Пушкинской, там еще выбоины от осколков остались – память о Великой Отечественной войне. Испортили дом, замазали короедом, и так со многими домами. Эх, был один авторитетный защитник истории, архитектор Артур Токарев, и тот сбежал от всего этого беспредела в Москву.
– Как тебе наши подземные переходы с мозаиками, о которых сейчас так много говорят?
– Безвкусица, хотя сейчас они кажутся необычными. У нас был один переход, который еще долгое время сохранял свою архитектурную привлекательность. Это переход на Театральной площади к СКЖД. Гранитные полы, стены из красивого камня, известняка, по верху фриз из латунных трубочек. Сейчас что? Ларечки-шморечки. А мозаики? Это все кич. Можешь представить себе такой подземный переход в центре Амстердама? Смешно, да. Значит это плохо. Голландия – средоточие прекрасного архитектурного вкуса, это у них врожденное.
Чтобы не было так грустно, прошу вспомнить положительные примеры. Номерков рассказывает, что удалось два дома покрасить в Пролетарском районе так, как надо.
– Меня подключили девчушки из общественного движения «Мой фасад». Можешь представить, чего это стоило, я уже матом на жильцов орал. Они, видите ли, хотели, чтобы дом, который всегда был кирпичного цвета, стал розовеньким. Отстояли. И как ты думаешь, кто сейчас определяет колористику зданий? Все решают жильцы. И как можно было дать непрофессионалам право решать, как красить дома в городе?! А потом жалуемся, что с дизайном у нас в городе как-то не все в порядке. Цвет-то мы отстояли, но старинные рамы на пластиковые поменяли, водосточные трубы белой краской покрыли. В общем, дом ушатали… Оживляж, как в морге, говорят, когда предлагают покойнику марафет навести. Смотреть на это разве можно? Нравится мне, как здание частного перинатального центра в переулке Соборном сделали. Хотя тоже чуть не изгадили, представили проект реставрации. Предложили покрасить кирпич с прорисованными белыми швами. Дурдом какой-то. Хозяйка здания меня нашла – посоветоваться. В результате на доме просто хорошенько отмыли кирпич. Вот это по уму.
– Как тебе граффити художницы Марии Хардиковой на улице Седова, там, где спуск на набережную. Многим нравится…
– Неплохо по цвету, нет этой аляповатости, ярких пятен, как ростовчане любят. Но вот зачем она судно греческое нарисовала, оно больше в Танаисе бы подошло, там греки жили. А здесь хорошо что-то тематическое изобразить. Например, экспедиция Седова на Северный полюс, она, кстати, трагически закончилась. Корабль застрял во льдах, и Седов вместе с двумя моряками пошел за помощью и не вернулся, а товарищи выжили. До сих пор тайна его гибели не разгадана...
Заходим на Нахичеванский рынок, где творил местный базарный художник.
Номеркову неожиданно нравится колоритная живопись.
– Ничего не могу плохого сказать. Казаки сидят с самоваром. Видишь, еще и с рельефом. Вот это прикольно. Какие-то тигры у него с казаками дружат. А, это раки тигровые… (смеется.) Колористика хорошая, кстати, серая, бежевая, время краску стерло. Что-то есть в этих исчезающих ликах.
Одно из самых любимых зданий в Ростове у Номеркова – бывший магазин «Океан» на углу улицы Шаумяна и переулка Семашко. Ростовчанам он известен как Дом с морским коньком, а спроектировал его в конце 70-х годов XIX века столичный архитектор Померанцев.
– Когда я еще учился в школе, реконструкцию этого дома делали испанцы. Отлично все сделали. Поставили фонтан в зале. А из ассортимента там одна килька была, зато в кафетерии – бутерброды с сайрой, шпротами и лососем. Это тогда был дефицит. А еще помню, клешни крабов продавали, а их не брали. Люди думали, что чиновники съели всего краба, а в магазин клешни «выбросили». Ругались. Не знали, что у краба, собственно, и едят клешни, они самые вкусные.
Фото: Ирина Варламова/ Газета «Молот»/ ГУП РО «Дон-медиа»
Напоследок предлагаю пройтись к месту, где стоит одно из моих любимых зданий в Нахичевани. Небольшой особнячок с решетками на крыше.
– Красивое здание, только неухоженное и облезлое, – выносит вердикт Номерков. – А что там такое? Прочти, что на табличке написано. Комбинат по благоустройству? Ну, какой дом, такое и благоустройство.